Последний вызов был на пять часов
Таксист, подъехав к дому, дал сигнал.
Никто не вышел на протяжный зов.
Он подошел к калитке, постучал.«Минуточку, испортился замок»,-
Раздался хрупкий, женский голосок.
Открылась дверь и на ее порог
Впорхнул изящный белый Мотылек. Лет девяносто было Мотыльку.
Из ситца платье, шляпа и вуаль.
На шляпе и на платье по цветку.
В глазах застыла светлая печаль. Квартира ее выглядела так,
Как будто в ней никто не жил давно-
Вся мебель в покрывалах и чехлах,
Пустые стены, мутное окно. — Вы не могли б снести мой чемодан,-
Я, к сожаленью, не имею сил.
— Конечно, я все сделаю, мадам,-
Он бережно ей руку предложил. Легко довел и посадил в авто,
Взял чемоданчик и захлопнул дверь.
Уселся рядом и спросил: — Ну, что,
Куда мы отправляемся теперь? — Вот адрес — на бумажке,- и мадам
С волнением спросила, можно ли
Проехаться по дорогим местам,
В которых жизни дни ее прошли. — Я не спешу, ведь это — грустный путь,
Мне в хоспис… Видно, подошел мой срок…
Таксист боялся на неё взглянуть —
Рождался в горле жалости комок. — Моя семья уехала давно,
Врач говорит, что времени в обрез.
Начнем отсюда — за углом кино,
Где мужа мне Господь послал с небес. Они «гуляли» больше двух часов
И он увидел улицы, дома,
Где жили ее детство и любовь,
Не знавшие, что впереди — зима. Уже стемнело, фонари зажглись
Она сказала: — Всё. Спасибо Вам.
Поехали по адресу. Таксист
В ответ: — Как скажете, мадам. И вот уже у хосписа она
Коляска, санитар, вокруг покой.
Вопрос таксисту: — Сколько я должна?
— Нисколько, — покачал он головой И, наклонившись, обнял вдруг её.
Она шепнула: «Ты мне счастье дал.
Спасибо за терпение твое»
А он в ответ её поцеловал. Назад дорога в полной тишине.
В глазах прощальный взгляд её стоял
— Как хорошо, что вызов дали мне,
Что я не разозлился, подождал. Еще он чувствовал, что этот день —
Особенный и душу изменил.
Его покрыла благодати сень
И он страницу новую открыл. Зинаида Полякова |
