Один графоман в солидный журнал прислал корявый стишок. Совсем таланта не было в нём, и стиль был весьма смешон. Но чтобы вывод под стих подвесть, в нём были такие слова: «Жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова!» Младший редактор сказал: «Пустяки! Ступай–ка в корзину, брат!» Но чем–то тронули сердце стихи, и он их вернул назад. – Вчера я пришёл веселенький весь, и жена была неправа. Но «жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова!» Редактор отдела, увидев стих, наморщил высокий лоб: – Стихи банальные. Автор псих. А младший редактор жлоб. Но строчки вошли, как благая весть, до самого естества: «Жизнь такова, какова она есть, и больше – никакова!» И, свой кабинет озирая весь, подумал любимец богов: «А может, и я таков, как есть, и больше совсем никаков». И страшная мысль, как роса с травы, скатилась с его головы: «А может, и все таковы, каковы, и больше – никаковы?» Владимир Андреевич Костров |